Magic City как киноповесть

Сказано и написано об этом альбоме было уже немало.

Кажется, с подачи вождя кипящей крови, твиттер-манипулятора 80-ого левела и главного евангелиста группы ЛСП Мирона Федорова, обозвавшего «Magic City» «манифестом кромешно проёбанного всего», аудитория пустилась на разный манер обыгрывать аналоги этой не слишком изящной формулировки. Что ж, по крайней мере она ярче, чем то, что предложили нам специалисты от музыкальной журналистики: Николай Редькин написал, что это «пластинка про отчаяние», Алексей Горбаш пал ниже и окрестил композиции ЛСП «музыкой безысходности и тлена» — более поверхностную и, соответственно, отстоящую от правды формулировку (еще и в рецензии, написанной на интонации бывалого продюсера) сложно придумать. С другой стороны, надо отдать должное Горбашу и The Flow — преодолев притяжение локального патриотизма (Горбаш) и личные симпатии к авторам альбома (остальные) редакция отважилась на неожиданно негативную рецензию и довольно низкую оценку одному из самых резонансных релизов лета. Где же раньше была ваша честность, ребята (ну, скажем, во времена rap.ru)? Самое смешное здесь то, что «объективная» и честная по посылу рецензия оказалась слабой и невнятной по стилю и аргументации, что было очень точно и, на мой вкус, насколько возможно бесстрастно для его положения подмечено самим Олегом (пусть в XXI веке автор уже давно утратил примат в интерпретации собственных произведений).

Тем не менее, люди слушают, обсуждают и пишут развернутые тексты, посвященные «Magic City» как никогда интенсивно — это не случайно. Данная работа действительно заслуживает внимания и и чуть более глубокого чем это у нас принято анализа. Довольно приятную, рафинированную рецензию без претензий и громких выводов написали в паблике Fast Food Music. Витиеватым и атмосферным текстом отметился Степан Карма (известный в твиттере под ником jetvillains — автор альбомного интро), правда скорее о себе самом, нежели о «Magic City» (впрочем, честолюбие, оправданное талантом, простительно).
На этом мы заканчиваем наш историографический обзор и приступаем к основной части.

«Magic City» — альбом концептуальный, одновременно сложный и простой, причудливо сочетающий в себе два противоположных начала: Солнце и Луна, веселье и грусть, безудержный секс и бездонное одиночество. Можно называть как угодно общеизвестные оппозиции, но эта дуальность, разлитая по всей плоскости альбома, приглашает к интерпретации. «Magic City» как хорошая киноповесть, начинается с интригующего закадрового голоса, погружающего нас в историю одной безумной и, кажется, трагической любви. А какой еще может быть любовь в стрип-клубе?

В свете неоновых трубок одинокий герой идет сквозь клубы дыма и перед ним разворачиваются соблазнительные грезы мира успеха, порока и дионисийской тьмы: роскошные стриптизерши, реки алкоголя, истекающие из гор колес и порошка, и ковры из денег. Магический мир запретных миражей манит болотными огнями изнывающее сознание замкнутого в себе героя. Это торжественный, завораживающий полет к свету вечного кайфа, но сквозь фанфары похоти и страсти почему-то прорываются кинжалы ностальгической боли и настойчивые воспоминания о «чем-то еще». Героя так и крутит в этом безумном трипе: вверх — вниз. От обреченной тяги к танцовщице в «Шесте» вверх в ослепительной гонке за сексом в «Bullet», припускает на «Фокусе», весело тошнит от самого себя на «Уровнях», тащит вперед вопреки отходнякам на «ОК», тут второе колесо наконец растворяется в желудке и снова жестко накрывает вихрем эйфории на «Bankroll» и так далее…

Этот альбом как мюзикл-рефлексия, развернувшийся в сознании заядлого тусовщика. На первый взгляд «у него все ОК», но если вслушаться в слова и интонации — безошибочно угадывается голос человека, бегущего от себя, а может быть, преследующего. И здесь говорится о том, как легко себя потерять и забыть в вакханалии из огней, басов, девок, бабок и таблеток, когда дым окутывает тебя так плотно, что ты уже не видишь друга рядом с собой, собственных рук слепо шарящих во тьме не видишь… Когда тебе бросает вызов настоящее безумие, и факт того, что ты не знаешь, что в твоем спрайте, перестает тебя веселить, ты стоишь на коленях перед писуаром в ультрафиолетевых лучах, бусины пота в слаломе текут по вискам, а с экранчика клубного сортира тебе в лицо ухмыляется Андрей Малахов.

Отнюдь не случайный порядок композиций в конечном итоге приводит нас к треку-исповеди «Что-то Ещё», в котором подводится черта под всем альбомом: «моя душа болит без девок, бабок и таблеток, но на самом деле мне нужно что-то ещё». На этом, в принципе, можно было бы и заканчивать, но парни идут еще дальше. Неожиданнейшим образом из стрекота модных хэтов и автонюнового воя выплывает тень отца Бигги — трибьют Notorious B.I.G., обнажающий почву, из которой растут цветы Олега. Казалось бы, что общего у легенды гэнгста-рэпа и ЛСП, звучание которого (казалось бы!) идеологически противоположно стилю классического Нью-Йорка 1990-х? Но Олег полностью отбрасывает любые клише и абсолютно гармонично встраивает трек, посвященный Бигги, в ткань альбома: финальной композицией разрушая стены стриптиз клуба «Magic City» будто экскаватором из «Левиафана» — вот уж и правда неожиданный финал. Манящие отражения стриптизерш в расширенных от экстази зрачках инфантильного героя, закрытые «мониторами-дисплеями как повязками», взрываются «слепой яростью» рифм Олега: «и я готов сдохнуть, прям как Бигги, чтоб жить после смерти, как жив Бигги».

Титры. Зрители отлипают от кресел и медленно расходятся под бонус-трек «Синее», образы которого совсем уж далеки от «Magic City» — душа (погибшего?) героя уносится в море, взлетает в небо, где уже нет места девкам, бабкам и таблеткам, там вообще нет места ничему, кроме бесконечности.

29/07/15 Магомед Маликов