Московская рэп-исполнительница Алина Мкртчян, выступающая под псевдонимом Mozee Montana, наконец решилась поведать фанатам историю своих взаимоотношений с наркотиками.
Всё началось со смерти отца Алины — тогда ей было 9 лет. Из-за тяжёлой утраты её мама начала употреблять наркотики: это продлилось примерно три года, после чего зависимость, по словам Алины, просто исчезла, но весь этот период девочке приходилось жить в условиях невозможности рассказать о своей беде сверстникам (не поняли бы) и старшим (скорее всего, попала бы в детский дом) и 1-2 раза в месяц переживать передозировку матери наркотиками. Впрочем, хоть наркомания матери из жизни Алины исчезла, страх остался.
Алина была уверена, что сама употреблять не будет, но ошиблась: на фоне постоянных переживаний о матери после переезда Алины в Москву исполнительница, когда её мама однажды потеряла телефон и не смогла выйти на связь, сорвалась и нашла утешение лишь в наркотиках. В тот период она активно старалась переключаться на творчество: так, альбом «Флэшбэк» почти целиком был записан за три ночи, но затем последовала расплата — около полугода Алина практически не могла писать. Конечно, всё это сопроводили проблемы и с физическим здоровьем.
Теперь Алина выражает радость по поводу того, что наркотики хоть и появились в её жизни, но точно тогда, когда у неё «ещё хватало здоровья пережить это и уже хватало мозгов бросить». Мкртчян сообщила, что уже полтора года ничего не употребляет — в своё время завязала ради тура и через месяц трезвости осознала, насколько такая жизнь хороша. Алина призвала читателя не молчать о своих проблемах и выразила готовность пообщаться в личных сообщениях с тем, кто страдает от присутствия наркотиков в его жизни. Решение Алины отказаться от употребления наркотиков мы поддерживаем и вас также призываем не употреблять.
Кстати, помните песню «На игле», в которой Алина рассказала историю о «маме соседки по лестничной клетке», употребляющей наркотики? Исполнительница призналась, что та «соседка» из припева — это она сама: таким образом, ещё около полутора лет назад она пыталась рассказать свою историю, но тогда ей «не хватило духа написать это открыто о себе».
