Рэпер-инноватор

Автор: Денис Смирнов

Последние несколько лет Оксимирон неустанно трудился: выпускал хиты и собирал миллионы просмотров в ютубе, эффектно баттлился, выходил за пределы небольшого рэп-коммьюнити и упорно наращивал фанатскую базу. В общем, делал все для того чтобы стать центральной фигурой в рэпе в России. Для официальной коронации оставалось самую малость – выпустить второй альбом.

Ведь очевидно, что от Оксимирона хотели не просто нового альбома. Не просто очередного крутого релиза от топового артиста. От него хотели Чуда. Интуитивно или как-то еще чувствовали, что этот парень может удивить, что он талантливый и образованный, что в плане масштаба личности кого-то близкого на горизонте нет. К такому и требования другие, и спрос с него другой. Если проводить аналогию, то это напоминает выступление всемирно известного фокусника с новой программой, когда тысячи пар глаз прикованы к фигуре фокусника и, затаив дыхание, ждут – что же он сделает? В такой ситуации проще всего выдать десяток своих проверенных фокусов, которые даются тебе легко и которые (ты это точно знаешь) понравятся публике. Идеальный вариант – но только не в том случае, если ты Оксимирон.

Я убежден, что главные достоинства Мирона Федорова как музыканта – это отсутствие заискивания перед своим слушателем и желание постоянно экспериментировать, разрушать устоявшиеся каноны. Обе характерные черты определяли творчество Оксимирона на протяжении всей его карьеры. Уже становясь статусным артистом, он записывал фиты не со звездами рэп-сцены, а с малоизвестными на тот моменты артистами, чье творчество ему симпатично. Записывался с Домино, Луперкалем, ЛСП, вызывая возмущение и гнев слушателя. Оксимирон знает, публика (в массе своей) пассивна, необразованна и легкоуправляема. Публика сама не знает, чего она хочет. Публика противится всему новому и необычному, но спустя время не представляет себя без того, от чего недавно отказывалась. Слушателя нужно водить за руку и объяснять: «Вот это хорошо, вот это здорово!». Оксимирон, понимающий это, сознательно игнорирует желания своего слушателя и полагается только на собственное чутье и интуицию, делая свою музыку так, как ему нравится, и часто двигаясь в совершенно неожиданных направлениях. Такой подход к творчеству довольно рискованный, но пока что полностью работает – Оксимирон на пике своей карьеры и все, за что он берется, у него выходит здорово.

Но такого рода творческие принципы неизменно приводят к конфликтам между слушателями и артистом, которые мы могли наблюдать в последние год-полтора. Конфликтам, конечно, односторонним: пока первые возмущаются обилием экспериментов, артист хранит молчание и считает увеличивающиеся в геометрической прогрессии просмотры на ютубе. Но если на милые проделки вроде «Безумия» слушатели были готовы смотреть сквозь пальцы, мысленно размышляя «чем бы дитя ни тешилось, лишь бы альбом вышел», то покушения на святое – на второй альбом – простить не могли. Истерия вокруг выхода второго альбома – это та самая история о слушателе, который сам не знает, чего он хочет. Ведь в итоге вышло то самое Чудо, но многие оказались в принципе не готовы его воспринимать.

«Горгород» — самый большой эксперимент в карьере Оксимирона. Одновременно «Горгород» — самое большое разочарование от Оксимирона для многих слушателей. Интересно, что после появления релиза защитный механизм в массовом сознании слушателей сработал точно также, как он работал весь последний год: если после фита с условным Жаком-Энтони все утешали себя тем, что скоро выйдет новый альбом с «хорошим материалом», то и после нового альбома все утешили себя тем, что скоро выйдет «настоящий новый альбом». В коллективном сознании слушателя, грезящего о новом альбоме, этот альбом смутно представлялся как здоровенный (не зря же 4 года писался) набор хитов; как «Неваляшка», растянутая на пару часов и сдобренная легкой меланхолией из «Хитинового покрова». Ждали традиционный рэп-альбом, а получили нечто принципиально другое. Слушатель ждал более быстрой повозки, а ему дали автомобиль. Шалом, господин Форд!

Оксимирон в очередной раз примеряет на себя роль инноватора русского рэпа и, вопреки желанию своего слушателя, делает то, что до него еще никто не делал. Вопреки распространенному мнению, «Горгород» — это не просто концептуальный альбом, это рэп-поэма – принципиально новая для русского рэпа форма. Именно поэтому оценивать «Горгород» прямо сейчас довольно сложно – релизов схожих по сложности и по масштабу на русском языке попросту нет. Как Маяковский декларировал: «Я – поэт, и уже этим интересен», так и «Горгород» интересен и ценен уже тем, что он существует. «Горгород» — это знамя, это демонстрация того, что со словом можно вести себя совсем не так, как это принято у рэперов; это разрушенные каноны создания рэп-альбома, которые горсткой сложили около вертящегося как юла русского рэпа. Яркое знамя притягивает за собой последователей – нет сомнений в том, что в ближайшие года будут попытки смастерить что-то подобное.

Вместе с этим, «Горгород» — релиз, который привлечет внимание людей далеко за пределами рэпа. Мастерски орудуя словом, Оксимирон демонстрирует, что рэп на русском языке может быть не только примитивной творчеством маргиналов, но и серьезным предметом искусства (забавно, что это делает человек, который ранее был виновен в волне «мамоебства», захлестнувшей рурэп). Это тот редкий случай, когда есть повод гордиться русским рэпом, когда есть желание раз за разом хвалить альбом и демонстрировать его всем вокруг.

Примечательно, что альбом вышел без авторских пояснений и комментариев (за исключение самых необходимых, объясняющих, как правильно его слушать). Дело не только в том, что пояснять значение своего творчества – дело неблагодарное, но и в том, что такие пояснения в случае с «Горгородом» просто затруднительны. Навесить на этот альбом определенный штамп, определить его жанр — невозможно. «Горгород» — удивительно многомерная работа, которая кроме одной магистральной темы содержит в себе дюжину микротем и конфликтов. Художник любого рода увидит здесь историю о творческом кризисе и последующем возрождении, филологическая дева – мастерски сконструированную антиутопию, дева попроще – девочку пиздец. Альбом сохраняет в себе одно из главных достоинств творчества Оксимирона – в нем по-прежнему легко находить себя, отражение своих мыслей и вопросов. Десять разных по содержанию и посылу глав – кто во время прослушивания не находил себя в одной из них? Не восхищался девочкой пиздец или не упрекал себя самого – кем ты стал?

При всем этом в «Горгороде» есть магистральная тема, нитью проходящая через все песни – это тема государства-тирании и роли художника в ней.

За успехом и всеобщим признанием последних лет само собой забылось, что Мирон Федоров – эмигрант. Человек, который значительную часть жизни занимал одно из низших звеньев в социальной пищевой цепи Англии и не стеснялся говорить о несправедливом устройстве английского общества. Человек, добрые товарищи которого — бунтари Лимонов, Селин, Летов. Человек, который еще 7 лет назад в песне «В стране женщин» высмеивал трусость мягкотелых русских рэперов в обращении с социально-политическими темами. Сам же он в то время легко и изящно обличал в своих песнях несправедливость устройства глубоко стратифицированного английского общества. В еще лондонские времена Мирон обмолвился в интервью, что не хотел бы говорить на политические вопросы из-за того что живет за пределами России. Кроме того, Оксимирон любит публично рефлексировать о себе и своей роли в рэпе. Когда эта тема поднималась в последний раз (в «Песенке Гремлина») главным вопросом было осмысление себя в роли популярного артиста. Спустя несколько лет, в течение которых Мирон переехал в Санкт-Петербург и состоялся как большой артист, его внутренний дискурс изменился. На смену «мейнстрим я или андеграунд» пришло «я обладатель одного из самых крупных рупоров в России, могу ли я молчать?». Размышления главного героя о собственной роли, об ответственности перед людьми и самим собой, которым посвящена значительная часть альбома, очень похожи на продолжение публичных рефлексий Мирона.

Главный вопрос для меня – что это было? Просто рефлексия, одна из многих, которую Оксимирон удачно облек в художественную форму? Или программное заявление, декларирующее появление новых тем в его творчестве? Этот вопрос остается без ответа, как и главный вопрос альбома «Может ли творец жить в башне из слоновой кости?».

А пока ответов нет, можно продолжать наслаждаться лучшим альбомом в карьере Оксимирона, ведь его главный творческий принцип – не оставлять равнодушным – альбом «Горгород» выполнил блестяще.