В нашем итоговом выпуске мы объявили конкурс сочинений для наших подписчиков. Напишите своё мнение на любую тему, которая вас волнует, при этом вы свободны в интерпретации и не обязаны быть согласны с нами. Ваши работы ждём по адресу misha@veganexpress.ru, а пока оцените сочинение очередного участника!
— А ты знала, что значит “В моих детях ее выпускное платье”?
— Нет, что?
— Ну типа он кончил телке на платье.
— Ааа…
Я поджигаю тонкую сигарету своей подруги, которая выдернула меня из душных коридоров приёмных университетских комиссий в компанию чуть младшего возраста и чуть меньших амбиций. Из колонки в нескольких метрах от меня доносится голос поколения. Поколение проникается осмыслением глубокого.
Это воспоминание датируется июнем ушедшего года, когда трава была зеленей, дышалось свободней, а школьников с колонками на курилке нашего местного городского Арбата было больше. Тогда мы с подругой сидели на лавочке, она стряхивала пепел своей тонкой сигареты и задавала мне прозаичный вопрос, на который мне все равно бы не нашли ответа: «Как ты думаешь, сколько из этих школьников обдолбаны?», а затем делилась историей о случайно найденной чужой закладке и наблюдением, что закладок у нас по городу далеко не так уж и мало, так что общая наркологическая ситуация по нашему городу-миллионнику весьма печальная.
Появилось ли у меня желание попробовать скорости, потому что я услышала об этом историю? Нет. Появилось ли у меня желание, чтобы Фараон кончил мне на выпускное платье после того, как я услышала эту строчку из чужой колонки, а потом мне её даже любезно задекодили? У меня и платья-то не было, но ответ всё ещё нет.
Однако, существует определённая категория людей, в основном всё-таки старшего возраста, уверенная в том, что это именно так и работает. Бытует мнение, в особенности, как недавно выяснилось, среди социальных активистов, что злые рэперы только и видят в наркотрипах, как бы заманить в свои сети испорченности как можно больше детей. Иногда эти коварные планы осуществляются, и заканчивается все самоубийствами, стрельбе по невинным в родных учебных заведениях, и, упаси боже, сохранением оскорбляющих мемов.
Имеют ли кумиры молодёжи в целом, и рэперы в частности, влияние на эту самую молодёжь? Да.
Всегда ли это влияние пагубно? Нет.
— А ты не слишком ли стара для концертов “Пошлой Молли”?
— Нормально, там был мой 40-летний сосед, который ездит на мотоцикле, но он был в стельку, так что вряд ли он меня узнал.
— А там вообще много малолеток было?
— Да, в основном все под “Циклом”.
В ответ я лишь многозначительно молчу в телефонную трубку.
Есть ли вина группы «Пошлая Молли» в том, что их концерт стал местом встречи кучи обдолбанных малолеток и одного престарелого байкера? Нет.
Они бы нашли способ словить кайфа на любом другом мероприятии, концерт с общей атмосферой лишь оказался тем самым нужным местом, а нужного времени у тебя всегда много, когда ты молод.
Есть ли вина работников аптек, дилеров, учителей и родителей в том, что их ребенок может запросто достать наркотические вещества и закинуться ими на концерте «Пошлой Молли»? Да.
Какой способ борьбы с неприемлемым поведением молодежи будет более эффективен: поднять уровень просвещения молодежи, интерес к образованию и саморазвитию, чтобы они лучше понимали последствия своих поступков или же все-таки запретить концерт «Пошлой Молли»?
Если Вы ответили на этот вопрос, то задумайтесь теперь о том, какой путь потребует меньше затрат со стороны государственного бюджета.
В социальной рекламе алкоголь, табачные изделия, наркотики, а точнее, их употребление представляется как причина всех бед, а вовсе не следствие низкого уровня просвещения, образования, безработицы, чересчур высоких цен на книги и чересчур низких на водку.
Цензура и запреты могут выглядеть как карающий меч правосудия, но лишь как меч, отрубающий голову гидре. На месте одной сразу вырастит две. На сцену вместо одного Хаски выйдут Баста, Нойз и Оксимирон.
— Многие мальчики употребляют, многие девочки любят бухать…
— Хватит, пожалуйста, я не люблю Гречку.
— Я тоже не фанатка, но она заела у меня в голове, потому что одна баба все время включала ее на крыше, она ее любит.
— За что вообще подростки так любят Гречку, она же просто описывает жизнь провинциальных малолеток, разве не так?
Подруга без особого интереса пожимает плечами, мол, в такое время живем. На столик со звоном опускаются две чашечки кофе.
Искусство всегда было, есть и будет кривым зеркалом действительности. И если артисты воспевают в своих произведениях блядство, разврат и наркотики, то это отличный повод оглянуться по сторонам, пообщаться со знакомыми, чтобы понять, что блядство, разврат и наркотики куда ближе к нам, чем мы думаем. И даже если мы попросим курящего прохожего не дымить нам в лицо, то он просто отойдет чуть дальше и будет дымить там. Можно было бы подумать, что все остаются при таком раскладе довольны, но дышать нам всё ещё одним воздухом. Тот же принцип работает с цензурой и запретами концертов исполнителей, поднимающих в своих треках неприятные темы. Даже если никто больше не услышит его строк о наркотиках, падших женщинах и бедности района, откуда он вышел, район останется на прежнем месте заодно с наркотиками, падшими женщинами и бедностью. Просто теперь об этом будут слышать и думать меньше людей. По крайней мере, до тех пор пока с того же района не вылезет ещё один исполнитель, а то и двое.
Можно сколько угодно кричать лозунги из разряда: «Нас просто так не заткнуть!», но заткнуть можно кого угодно. Заткнуть можно даже не артиста, а уши его слушателей. Можно даже завязать им глаза, чтобы они еще и видеть перестали. Вот только проблемы, поднимаемые артистом в его творчестве, от этого не испарятся, как и само творчество. Можно заставить людей жить в их маленьких ограниченных мирках, куда никто не пробьётся и откуда их самих никто не услышит, но рано или поздно мирки начнут сталкиваться друг с другом, разрушая тщательно очерченные границы, и пропуская в сферический информационный вакуум сведения, запускающие в людских черепных коробках определённые механизмы, раскрывающие розовые занавески на окнах и давая понять, что проблемы куда ближе, чем кажется на первый взгляд.
— Я не говорю тебе о том, что можно делать, а чего делать нельзя, потому что ты сама должна осознавать последствия своих поступков, особенно для своего здоровья.
Я киваю своей матери и перепроверяю список вещей, которые беру с собой в другой город, где мне предстоит получать вышку.
Я четко осознаю, что не пронесу автомат Калашникова в свое учебное заведение, в котором мне комфортно, даже если его мне вручит лично Оксимирон. Я не стану делить колесо даже с самим Скриптонитом в баре «2 лесбухи», потому что мне не позволяет слабое здоровье. Я не выйду на несанкционированный митинг, если меня устраивает мой уровень жизни, даже если меня поведет на него под белы рученьки Хаски.
Однако, я не все. Не всем комфортно в их учебном заведении, не все трясутся над своим здоровьем и не все довольны своим уровнем жизни.
Условные Оксимирон, Скриптонит и Хаски с их творчеством, во многом обличающим недостатки современного общества, не являются источником распространения этих недостатков. Тот факт, что большое количество простых людей нашли что-то в их музыке, говорит не о прославлении и культивировании пороков, а лишь о том, что они в той или иной степени есть в каждом из нас, нравится нам это или нет.
Запреты и цензура в данном случае бесполезны. Куда эффективнее обратить более пристальное внимание на настоящие проблемы нынешней молодежи. К примеру, на несовершенство системы образования, института семьи, пустые библиотеки и никому не нужные картинные галереи.
Популяризируйте культуру, начитанность, саморазвитие и эрудированность. Пусть моментов, когда я прихожу после бурного для индустрии русского баттл-рэпа августа 2017 года в школу, а на последней парте двоечник, который на уроках литературы даже не поднимает взгляда на доску, читает “Тысячеликого героя” станет больше. И пусть это будет не благодаря баттл-рэпу, а урокам литературы.
Автор: Малика Муханова
